Veterans are selected for filming an “artistic provocation” dedicated to the image of an unprotected human body during a war. Only one agrees. In the pavilion, when he is painted in gold and removed, he tells what he was thinking when he went to the front in 1944, assigning to himself one extra year.

Для съёмок в «художественной провокации», посвящённой образу незащищённого тела человека во время войны, отбирают ветеранов. Соглашается только один. В павильоне, когда его раскрашивают в золотой цвет и снимают, он рассказывает, о чём он думал, когда пошёл на фронт в 1944 году, приписав себе один лишний год.