一个男人走进个黑暗世界，在陵寝般的门廊与棺材似的房间如梦游者行走。有时，声音细琐如飘溜耳际的空气；有时，它们又排山倒海狂怒袭来。胝人杀人，有人牺牲，神在哪里？什么又是这些人的罪恶与惩罚呢？通过精巧的光影控制，这片赭、褐色的世界，几乎打破黑白与彩色的分界，诗样的、冥想的，强调出亚历山大.苏古诺夫别树一帜的实验风格。厚郁的生命省思，毫无意外众多影评人视他为塔科夫斯基接班人的殷望。《呢喃语页》那个无名的"英雄"，在某些层面，令人联想到塔科夫斯基的《安德烈鲁布烈夫》

Een jonge man dwaalt door een flatgebouw dat het meest lijkt op een eindeloos labyrint. Hij stuit bij toeval op andere aanwezigen. Omdat hij "een van de anderen" is wordt hij buitengesloten, gemarteld en vernederd.

An anonymous man wanders through decomposing, fog-enshrouded catacombs and encounters a series of “the degraded and the humiliated,” including a holy prostitute and a Kafkaesque bureaucrat.

Le film s’ouvre sur un carton : « Le réalisateur a tenté de transcrire en image des citations de la prose russe du XIXe siècle et surtout le roman de Dostoïevski Crime et châtiment ». Au détour d’un quartier populaire de Saint-Pétersbourg, un jeune homme rencontre Sonya, une prostituée, qui lui apprend la mort d’une vieille usurière.

남루한 행색의 청년 라스콜리니코프는 페테르부르크의 뒷골목을 정처 없이 걸어다니며 만나는 사람들마다 최근 사망한 한 여성을 아느냐고 묻는다. 그러는 사이 청년은 자신도 모르는 사이 낯선 세계로 들어간다. 푸시킨, 고골, 도스토예프스키 등 러시아 문학의 모티브가 도드라지는 작품으로 "세컨드 서클"(1990), "돌"(1992)에 이은 “삶과 죽음에 관한 3부작”의 마지막 작품.

Экзистенциальная драма по мотивам русской прозы XIX века, в частности, «Преступления и наказания» Ф. М. Достоевского. Режиссер переводит в зрительный ряд атмосферу романа, не касаясь его интриги. Герой в сомнамбулическом состоянии бродит по безмолвному Петербургу…